Архив рубрики: Детям и родителям

Детский психоанализ, детские психоаналитики, книги для родителей. Особенности периода развития человека, который мы называем «детство»

Недолюбленность

Joe sorrenОтрывок из книги Михаила Эпштейна «Клейкие листочки»

Беда многих, что они недолюблены… Это такая свистящая дыра в каждом сердце, для заполнения которой годится всё, даже пуля самоубийцы (чтобы проделать дыру в дыре). Самая безусловная любовь – родительская, но кажется, что они нас любят только за то, что мы их дети. А каждому хочется, чтоб его “за себя” полюбили, беспричинно. Но где же взять на свете столько любви, чтобы каждому досталось по потребности?

Недолюбленность – это не просто нехватка любви, это болезнь-к-любви (как у Серена Кьеркегора есть болезнь-к-смерти): боль обречённости любовью, боль одиночества, любооставленности, которая неумолимо толкает к любви – или смерти – как единственному выходу и спасению. Даже и желание славы подчас возникает как суррогат: не могу быть любимым одним, так пусть меня полюбят многие. Или пусть тысячеустая молва донесёт меня до слуха и сердца возлюбленной. Слава может привлечь любовь – но скорее к самой славе, чем к её обладателю, поскольку она всегда так или иначе за что-то, она – заслуженна. А любовь, если она достойна так называться,– ни за что, незаслуженный дар.

Не только мирская слава, но и религиозная вера может быть суррогатом. Человек, отчаявшись найти любовь другого человека, ищет её у Бога. Иногда от верующих можно слышать: “Ты потому так нуждаешься в любви человеческой, что не чувствуешь Божьей. Откройся Ему и пойми: Он любит тебя”. Это все равно, что проходить мимо нищего на паперти, бросая ему вместо милостыни доброе пожелание: “Бог подаст”. Никто не вправе отказывать в любви на том основании, что просящего любят Бог, нация, природа, земля, небо, Всемирный Дух…

Может быть, и все преступления, тиранство, насилия – это формы недолюбленности, поиск любви, мучительный и для ищущего, и особенно – для искомых. Если тиран ставит кого-нибудь на колени, то этим он отчаянно просит: полюби меня! За меня самого. Даже “бить” – это всего лишь нечестный и несчастный осколок слова “любить”. Бьют того, кого не могут или не надеются заставить себя полюбить.

Мы ведь знаем, что, когда гневаемся, упрекаем, поднимаем скандалы в семье, обижаем и обижаемся, – за всем этим стоит только один неслышный вопль: ну, пожалуйста, полюби меня. Не нужно мне, чтоб ты мыл посуду или приносил дополнительный заработок, мне нужно только, чтобы ты любил меня. Но не могу же я так выдать свою зависимость от твоей любви и стать еще более уязвимой.

Столько видов защитной брони только для того, чтобы скрыть – даже от самого себя! – потребность в любви, а вместе с тем обходными путями, правдой или неправдой её добиться.

А что же отец?

глава из книги Дональда Винникотта «Семья и развитие личности. Мать и дитя»

В моей практике многие матери задавали мне вопрос: а что же отец? Я полагаю, что в обычных условиях от матери зависит, знает отец своего младенца или нет. Существует множество различных причин, по которым отцу трудно принимать участие в воспитании младенца. Например, он может не бывать дома, когда ребенок не спит. Но очень часто, даже когда отец дома, мать с трудом сама понимает, как его задействовать и когда необходимо его отстранить.
Читать далее

Кино «Джон»

Документальный фильм «Джон» был снят в Великобритании в 1969. Его авторы: Джеймс и Джойс Робертсоны ,последователи Анны Фрейд и коллеги Джона Боулби — автора теории привязанности, провели множество исследований в области развития детей.

В фильме показано влияние разлуки с матерью на маленького ребенка.

Маленький Джон (17 месяцев), любимый и единственный ребенок в семье, который никогда не расставался с матерью, остается на девять дней в доме ребенка, в то время как его мама находится в родильном доме (на свет появился второй ребенок).
В течение этих девяти дней за ним ведутся наблюдения, его поведение фиксируется на видеопленку. Состояние Джона меняется с каждым днем от отчаянных попыток завоевать все внимание воспитательницы до апатии, отказа от питания, отрешенности и непрекращающегося плача. На девятый день за ним приходит его мать и он не хочет идти к ней, вырывается из её рук. Он смотрит на нее так, как она никогда не встречала от него прежде.

Фильм был показан во многих странах и оказал серьезное влияние на взгляды на развитие детей и систему помощи детям.

Сайт посвященный исследовательским фильмам Робертсонов

Книги для родителей

Когда меня спрашивают, какие книги я рекомендовала бы молодым родителям или тем, кто ими планирует стать, первыми на память мне приходят эти:

Первая книга, это «На стороне ребенка» Франсуазы Дольто — французского психоаналитика, педиатра, создателя знаменитого Мезон Верт.
Это совершенно удивительная книга, которая, как мне кажется, просто не может оставить равнодушным, даже самого предвзятого читателя. Франсуаза Дольто пишет о детях не как о «недоразвитых взрослых», для неё детство — это не подготовка к жизни, это уже и есть сама жизнь. Как продолжательница Лакановской психоаналитической мысли Дольто много говорит о значении языка и речи в жизни ребенка. Не в психологическом смысле, когда речь о языке идет только в ключе обучения ему, а в совершенно ином смысле, где язык является миром, вселенной, в которую ребенок попадает, появляясь на свет, и где ему предстоит найти свои ориентиры.

Автор следующей книги также психоаналитик — Дональд Вудс Винникот: «Разговор с родителями». На самом деле книга представляет собой сборник из текстов радиопередач, которые звучали на BBC в 50-60-е годы. Созданные для широкого круга слушателей передачи оказались также интересны и профессиональным психологам, психоаналитикам и психотерапевтам. Несмотря на то, что язык книги довольно простой, вещи о которых в ней идет речь серьезные и важные — любовь и ненависть в отношениях ребенка и родителя, слово «нет» в уходе и воспитании ребенка, детская ревность, вопрос о безопасности и многие другие.

Третья книга, которую мне хотелось бы рекомендовать для чтения, принадлежит перу детского психотерапевта: Вайолет Оклендер «Окна в мир ребенка». Автор рассказывает о своем психотерапевтическом опыте работы с детьми и подростками.
Профессионально о том, как играть, рисовать, лепить и сочинять стихи вместе с ребенком.

Из предисловия: «Федерико Феллини говорил, что на свете, вероятно, есть взрослые люди, но он их никогда не встречал. Эта книга для тех самых взрослых».

На самом деле эти книги не только для родителей, они для всех кому не чужд мир детства и творчества, поисков настоящего, поисков себя! Приятного чтения!

Отрывок из книги Франсуазы Дольто «На стороне ребенка»

«Если мы хотим, чтобы у ребенка было больше шансов сохранить свой потенциал, нужно, чтобы воспитание было как можно меньше  проникнуто авторитарностью. Не будем стремиться все понять — вместо этого будем уважать все реакции ребенка, в том числе и  те, которые нам не понятны. Родители приходят на консультацию, когда у ребенка проявляются синдромы, которые им мешают. Сколько раз мне говорили: «Мне хотелось бы понять, почему он так поступает». — «Но это вас не касается. Он поступает так; это или мешает вам, или не мешает… Если мешает, скажите ему: «Это мне мешает», но не пытайтесь это понять. Если имеет место серьезное расстройство, от которого ребенок страдает, вы можете повести его к специалисту, чья профессия состоит в том, чтобы помочь ему понять себя и справиться с тем, от чего он страдает. Если то, что он делает, мешает вам, а не ему, я это объяснять не берусь, потому что вас это не должно касаться, а меня — не интересует».

Не смогла удержаться, чтобы снова не процитировать слова Дольто. Действительно часто приходится слышать на первой консультации слова родителей: «Вы мне потом расскажете, что с ним было?». И каждый раз хочется спросить: «А смысл?». Родительскую тревогу можно понять, но вместе с тем у ребенка есть право на свой секрет, на своё собственное мнение, которое он выражает, таким способом, каким он сам для себя выбрал. И если это причиняет ему неудобство или страдание, то важно помочь ему самому с этим разобраться!

Франсуаза Дольто

Франсуаза Дольто —  (6 ноября 1908 — 25 августа 1988)

Французский психоаналитик и педиатр.

В восемь лет она решила, что будет «врачом-воспитателем». Маленькую Франсуазу удивило, почему врач, пришедший осмотреть её младшего брата, у которого случилось несварение, рекомендует посадить его на диету и не выпускать три дня из дома! И это вместо того, чтобы просто спросить мальчика о том, что с ним случилось до того как заболел живот. Ведь до этого он стал свидетелем ссоры, которая его сильно расстроила. Ей хотелось, чтобы врач понял, что ребенок пытается что-то выразить своей болезнью. to be continued…

Франсуаза Дольто является основателем «Зеленого дома» в Париже, опыт которого переняли многие специалисты за рубежом, в том числе и в России. Зеленый дом (Maison Verte) — это учреждение, которое служит местом встреч и открыто для детей с сопровождающими их матерями и/или отцами, оно осуществляет подготовку к яслям, детским садам и младшим классам школы, ко всем местам, куда принимают детей при условии их разлуки с родителями.

Автор книг «На стороне ребенка», «На стороне подростка», «Бессознательный образ тела».

Аналог Парижского Мезон Верт (Зеленого дома) в России — Зеленый остров, Петербург.Подробно об этой организации можно узнать на сайте: www.in-soc.ru

Франсуаза Дольто о разнице между психотерапией и психоанализом

Отрывок из книги Франсуазы Дольто «На стороне ребенка»

«… объяснение ре-активированного прошлого — это работа аналитика. А теперешняя жизнь ребенка — это забота родителей, врача, воспитателя и его самого, если он хочет и может помогать им собой руководить и поддерживать себя в достижении намеченных целей. Психоаналитик здесь ни при чем, в его роль не входит давать советы родителям или ребенку относительно межличностных отношений в его нынешней жизни.

В этом состоит огромное, но так плохо понимаемое большинством людей различие между психоанализом (который касается личности исключительно через опыт его оставшейся в прошлом истории, даже если пациент — ребенок) и психотерапией (использующей самые разные средства для непосредственной помощи пациенту в его се­годняшних трудностях).

Психоанализ — это долгий труд; иногда он как будто производит быстрый терапевтический эффект, иногда нет, а часто на ограниченном отрезке времени даже выглядит малоубедительно. А курс психотерапии, напротив, нередко дает значительные результаты в короткий срок и без рецидивов.

По этим причинам многие относятся с недоверием к психоанализу. Меньшее недоверие вызывают у людей многочисленные разновидности психотерапии, более или менее обязанные своим теоретическим обос­нованием психоанализу и созданные врачами, имеющими психоана­литическое образование, разочарованными длительностью работы, про­водимой согласно так называемым классическим методам. Я не враг психотерапии; мне даже случалось ею заниматься. И все же, как бы много времени ни требовалось для психоанализа, пускай даже преждевременно прерванного, опыт показывает, что результаты, до­стигнутые за долгий срок, всегда остаются положительными и по­лезными не только для пациента, но и для его потомства, если оно у него будет (если говорить о детях и подростках). А результат удачной психотерапии, напротив, остается таким, каков он был на момент ее прекращения, и не оказывает предупреждающего влияния на последующую эволюцию человека, когда он из ребенка превратится в подростка, а потом и сам станет родителем, на его сексуальную социальную активность. И потом, существуют разные показания. Для психоанализа никогда не бывает слишком рано, но бывает слишком поздно, если речь идет о взрослом человеке, который использует речь и чувство ответственности главным образом в невротических целях. Не стану говорить, что надо начинать с нуля — это невозможно (поскольку опыт никогда не удается устранить, а понятые неудачи идут на пользу), и все же психоанализ через более или менее долгое время дает пациенту возможность в некотором смысле пе­реродиться, а главное, позволяет полностью рассчитаться со своим прошлым и навсегда расстаться с психоаналитиком.

Психотерапия мало касается прошлого, помогает пациенту выйти из его нынешнего вызывающего беспокойство тупика, принять решение относительно возможных выходов из положения, которое казалось ему безнадежным, пока он не рассмотрел все его аспекты вместе с психотерапевтом. Перенос на психотерапевта, являющийся нервом всей работы, используется, но не формулируется открыто как не­вротическая ложная цель, поддерживающая в пациенте иллюзорное убеждение в том, что психотерапевт обладает знанием о нем.

В психотерапии эта роль «предполагаемого знающего», на взгляд пациента, отводится его психотерапевту (использующему его доверие, чтобы ему помочь).

Психоаналитик, напротив, знает, что ничего не знает, или знает совсем немного, причем только то, что касается его самого, а никоим образом не его пациента. А то, что касается пациента (даже если это ребенок, крошечный малыш), знает сам пациент (не зная, что он это знает). Работа, которую они проделывают сообща, быстро развеивает иллюзию пациента, которому хотелось бы, чтобы врач знал о нем всё».

см. также заметку: Психоаналитик, психолог, пси… кто есть кто?